http://www.smt-tyumen.ru/?m=berlioz-muzykalnyj-kritik
Как музыкальный критик, Берлиоз — одна из наиболее выдающихся фигур в западноевропейской музыке XIX века. В этом отношении он шел в одном ряду с Вебером, Шуманом, Листом — и всегда «у линии огня». Критическая деятельность дополняла творческую и исполнительскую. В очерках и статьях Берлиоз формулировал, публицистически заостряя, свое отношение все к тем же волновавшим его творческим вопросам.
Берлиоз не обладал специальным интересом к эстетическим проблемам, присущим в такой мере Шуману, или широтой постановки философских вопросов, свойственной Листу. Вернее, не мог себе этого позволить. Он жил в гуще музыкальной жизни Парижа, одного из своеобразнейших центров музыкальной культуры эпохи. Сложная борьба в общественной и художественной областях во Франции 20—50-х годов ставила перед критикой особо ответственные задачи. Берлиоз зорко следил за важнейшими процессами, протекавшими в парижской музыкальной жизни, стремясь как бы на ходу «пропалывать» поле искусства и отделять благородные произрастания от «сорняков».
И как критик Берлиоз твердо отстаивал свои идейные позиции и художественные принципы. Он восставал не только против устаревших положений нормативной эстетики, но и против реакционных положений ранне-романтической.
Рассматривая огромное количество произведений и исполнений, которые ему приходилось оценивать в быстром потоке парижской музыкальной жизни, Берлиоз всегда подходил к ним с самыми высокими критериями. «Madame Зонтаг могла бы петь Шекспира»,— писал он в некрологе знаменитой певице. Основной мерой были для него идейность и содержательность искусства. Не все подходило под этот гигантский масштаб, особенно в понимании его Берлиозом. Но снижения уровня он не признавал.
Иногда он бывал чрезмерно строг. С якобинской суровостью не принимал развлекательного искусства, презирал легкость, изящное скольжение по поверхности даже в творчестве таких мастеров, как Буальдье или Обер. С гневом вступился он за человеческое достоинство актера, который в оффенбаховской оперетте «Баркуф» должен был подражать лаю собаки. Он любил шутку, улыбку, смех, сам был безгранично остроумен, но не терпел плоскости и зубоскальства. Это должна была быть шутка — «на уровне» Шекспира.
Большой ум сочетался в Берлиозе с превосходной критической интуицией, которая в значительной мере восполняла у него недостатки конкретных знаний. Натура очень импульсивная, он пронизывал всю свою критическую работу страстной заинтересованностью. Он вносит в очерки и статьи и вдохновенный восторг, который вызывают в нем Глюк или Бетховен, и благородное увлечение, подсказанное лучшими страницами Вебера или Россини, и едкую насмешку над пустыми и претенциозными сочинениями-однодневками, которые оседали на поверхности музыкальной жизни, не оставляя значительного следа. Если в середине 20-х годов его интересовали проблемы обновления религиозной музыки, а позднее он готов был восхищаться поэмами Балланша и личностью Ламенне, то еще больше привлекали его взгляды на искусство сен-симонистов. Сен-симонисты, уделяя внимание вопросам искусства, боролись с пессимистическими и реакционными тенденциями раннеромантической эстетики, в частности Шатобриана. Они провозглашали героем искусства человека деятельного, устремленного, смотрящего в будущее, поддерживали интерес к окружающему миру, в том числе — к материальному миру вещей.
И хотя в начале 30-х годов Берлиоз был близок к Виньи и его окружению (Барбье, Бризё, де Вальи) и воплощал предсмертные минуты Марии Стюарт или разочарованность Гарольда, в нем всегда были сильны связи с жизнью. Он видел в искусстве, и особенно в музыке, огромную объединяющую силу и ставил перед ним задачу массового воздействия. Как и новые силы французской литературы — Сент-Бёв, Мериме, Мюссе,— он считал одним из критериев искусства соответствие общественным формам современности.
Счастливое сочетание острого критического ума, фантазии и блестящего литературного дарования, умения облечь свои мысли в живые, яркие, оригинальные образы делают Берлиоза не только замечательным критиком-публицистом, но и своеобразным музыкальным писателем. Превосходный рассказчик, всегда привлекавший слушателей неожиданной игрой воображения, импровизациями, блестками юмора и вспышками чувства, Берлиоз переносил эти качества и в свои новеллы, очерки, рассказы.
Во французском литературоведении Берлиозу—писателю и стилисту посвящен ряд специальных работ.